из нашей церкви Святой Троицы у нас брали серебряный крест, в
котором весу всего около полфунта. Этому кресту около трехсот
лет. Я начал просить, чтобы крест нам оставили, так как все рав
но за границей в Америке или еще где нибудь его перельют на
портсигар, а для нас он является древностью весьма ценной. Ни
какой агитации против изъятия ценностей я не вел.
новным себя не признал, повторив свои показания, данные на
предварительном следствии. Что касается воззвания Патриарха
Тихона, то я его не получал, а посему не оглашал. Агитации я ни
какой и никогда не вел. Изъятие прошло спокойно. Сижу в тюрь
ме восьмой месяц. Прошу трибунал вернуть меня к моей семье.
ОГПУ на Лубянке, затем в Лефортовской и Таганской тюрьмах в
Москве. Через семь месяцев власти освободили его.
она.
бы пришел 25 октября 1937 года на стадион Кубинский обув
щик на митинг, посвященный выдвижению кандидатов в Вер
ховный Совет. Когда стали обсуждать кандидатуру главы НКВД
Николая Ежова, священник махнул рукой и сказал: Все равно
наших людей не наметят. Советская власть намечает своих лю
дей. Мне здесь делать нечего. А затем что то проворчал и уда
лился.
рий ответил: