яко бремя тяжкое, отяготеша на мне, возсмердеша и согниша ду
ховныя раны моя от лица безумия моего (Пс. 37, 56). Паче блуд
ницы беззаконновав, слез токи отнюдь не принесох. Человеко
любче щедре, от скверны дел моих избави мя, да не буду стяжание
ни брашно чуждему, и, проповедуя другим, сам останусь неклю
чим (1 Кор. 9, 27).
ти архиерейства не в суд или во осуждение, да возгревает сия Бо
жественная благодать углие огненное в совести моей, попаляя
терние всех моих прегрешений в прочее время жизни моей, и да
не низведен буду по грехам моим на место мучения, когда окончу
поприще сей временной жизни земной.
дня жизнь его совершенно изменилась. Если до хиротонии он
имел еще время на ученые занятия, на чтение духовных книг, не
изменно находя в них подкрепление своей душе, то теперь у него
времени не было: он служил почти ежедневно, утром и вечером;
бывало, что в день ему приходилось говорить по две проповеди.
Домой он приезжал днем только на два часа, которые использо
вал для отдыха перед вечерней службой, а то и по нескольку дней
не ночевал дома вовсе. Он посещал со службами храмы и монас
тыри Верейского уезда, и такие поездки перерастали иногда в пу
тешествия, которые длились по месяцу. Если выдавался свобод
ный от богослужений день, то с утра до позднего вечера владыка
принимал приходивших к нему за разрешением насущных про
блем людей. И от всего этого уклониться было нельзя.
ющих. За год своего архиерейства он отслужил сто сорок две
обедни, более ста сорока всенощных и произнес триста тридцать
проповедей, и это при том, что в тот год он два месяца проболел