сем нехорошо поступают, что хоть не пиши совсем. Ну, еще ка
кие письма получил, то скажу так. Везде писаны пустяки, кто на
против пишет. Какую штуку выдумали! Он (митрополит Сер
гий.
ма уж очень не понравились. Будто и не он пишет вовсе. У него
будто злоба какая. И самый главный грех тот, что его на другую
должность перевели. Значит, и отступник. Это глупость. Что и
других переводят, так что ж делать, поневоле делают, как им жить
дома нельзя. Допрежде по каким пустякам должность меняли и
еще рады были, а теперь заскандалили. А теперь для пользы дела,
не по интересу какому. Лучше дома жить, это что говорить, да от
кого это зависит. С ним ничего не поделаешь, хоть об стенку
лбом бейся, все то же будет. Значит, ругается по пустякам и зря,
вред и себе и другим делает...
как архиепископ Херсонский Прокопий (Титов), а все же в нево
ле. Неволя делала зыбким и непрочным всякое начинание. Ты
начал исследование, употребил немало времени и сил для успеш
ного его продвижения, а завтра тебя переводят в другое место, хо
тя бы и в пределах того же Соловецкого острова, но надзиратели
устраивают обыск, и от трудов твоих не остается следа. Работать
и что либо записывать в таких условиях было почти то же, что
стараться написать книгу, находясь на корабле во время неумеря
ющегося шторма. Только то, может быть, и было утешительно,
что сходить в праздник Крещения на реку и видеть, как у иорда
ни три оленя остановились и смотрят на это чудо освящения вод.
ком назовут, и то странно слышать. Меня больно уж борода вы