очень хотелось бы в тех местах побывать. Правда, до так называ
емого срока остается всего месяц один: да ведь это ровно ничего
не значит. Одно разве только значит: бери вещи через плечо, да и
начинай странствовать, причем самым неудобным и гнусным
способом...
дят такие мысли. Вот, например, за шесть лет с 1906 до 1912 года
прошел курс академический. Сколько наук прошел, сколько со
чинений написал! Магистерскую даже защитил. Из мальчика,
приехавшего из Тулы, стал совсем человеком. А за последние
шесть лет что? Одно горе, одна грусть! Пропали лучшие годы, а
их не так уж много впереди осталось. Больше осталось позади.
Вот эта потеря невознаградима. И сколько их пропадет еще!
сколько не повинен. Видно, в такую полосу историческую попал,
что должна жизнь пропадать без дела и без пользы. И еще есть
утешение в том, что не один ты в таком положении, а иные и в
худшем. Ведь у меня нет еще борьбы за кусок хлеба, а сколько лю
дей в этой борьбе опустошают жизнь свою...
осень у нас прямо удивительная доселе нет ни холода, ни снега:
иной раз дождичек сыплет и сыплет, а иной раз и сухо станет. А в
прошлые годы в это время всегда ходил по льду озера. 15 ноября
исполняется пять лет, как я странствую, если, конечно, счи
тать, что лето 23 го года я жил сколько нибудь оседло (а это весь
ма сомнительно). Сейчас я переживаю не вполне приятное состо
яние полной неизвестности: уеду ли я отсюда или опять останусь.
Если уеду, то скоро, но сменяю ли я в этом последнем случае яс
треба на кукушку тоже неизвестно. Словом, внутри у меня неиз
вестность и неопределенность. Чего пожелать самому себе тоже