прижился за долгие годы. Только душа просит нового...
мое мучительное было в том, что теперь от Белого моря через всю
страну до самых южных границ он должен был проехать этапным
порядком, многократно останавливаясь на неопределенный срок
в пересыльных тюрьмах. По сравнению с тем, что ему предстояло
теперь, Соловки были отдыхом. Почти сразу же после отправки
на материк его обокрали, и в Петроградскую тюрьму он прибыл в
кишащем паразитами рубище. Впереди его ждал новый срок. Но
у Господа был свой срок жизни праведника. На этапе владыка за
болел тифом и 19 декабря был помещен в тюремную больницу,
путь к которой он, изнемогая от болезни, прошел пешком. Из
больницы он писал: Я тяжело болен сыпным тифом, лежу в тю
ремной больнице, заразился, должно быть, по дороге; в субботу,
28 декабря, решается моя участь (кризис болезни), вряд ли пере
живу...
Вот теперь то я совсем свободен, никто меня не возьмет...
тель в ответ едва слышно сказал: Как хорошо! Теперь мы далеко
от... и с этими словами тихо скончался.
чтобы тело святителя было отдано из тюремной больницы для
церковного погребения. Тело почившего владыки в белом архи
ерейском облачении было положено в приготовленный гроб и
перевезено в храм Новодевичьего монастыря, где состоялось от
певание. В отпевании и погребении святителя участвовали мит
рополит Серафим (Чичагов), архиепископ Алексий (Симан