овес... в восьмидесяти верстах от нас, но никто не соглашается
дать лошадь для поездки туда, потому что у крестьян все лошади
крайне измучены нарядами для подвозки дров и сена к железной
дороге. Хлеба все таки нам хватает, а кроме того остается только
капуста, картофель и молоко в ограниченном количестве. Живем
мы в лесу, а дрова достаются с величайшим трудом. Нарубленных
дров не продают, а отводят деревья на корню, предоставляя поку
пателям рубить их своими средствами. Сами мы по отсутствию
сноровки к этому совершенно не способны, а крестьяне за день
ги рубить не нанимаются. Пришлось из своих небольших запасов
расплачиваться картошкой и старыми штанами, которые в преж
нее время стыдно было бы подать нищему. Берут по мере карто
феля за сажень, то есть по довоенным ценам двадцать копеек. Так
дешево тогда никто не стал бы работать, но при настоящих ценах
на продукты это очень дорого. В конце концов дрова нарезали.
Теперь задача, как их перевезти. Все время, свободное от этих хо
зяйственных забот, отдано занятиям, которые идут довольно ус
пешно. В Москве за всю осень не пришлось ничего сделать, но
здесь я порядочно написал для курса и подготовил материалы для
дальнейших работ...
3 апреля 1920 года Иван Васильевич писал ему: Если бы мож
но было, я с большим удовольствием остался бы здесь и на лето.
Это было бы очень полезно не только для моего здоровья, но и
для хозяйства, которое я предполагаю расширить. Беру себе зем
лю для второго огорода. Не прочь был бы взять одну десятину и в
поле, чтобы посеять овса и кормовой свеклы, но у меня нет ни ло
шади, ни земледельческого инвентаря, а земли безлошадным у
нас не дают. Во всяком случае, вновь устраиваемый огород надо
будет разрабатывать, а для этого нужно мое личное присутствие,
потому что без меня в хозяйстве все идет очень вяло...
В Гжатске, в Вязьме и более глухих уездных городах нашей гу
бернии свирепствует тиф... Свое письмо Вы заканчиваете мрач
33
Январь
www.fond.ru