Игумен Петр (Пиголь). «Исихазм — путь к обожению» 23 Ноября, 2005, 23:02:00 Основа православной духовной жизни — Господь наш Иисус Христос, Который пришел на землю ради спасения человечества и сделал все необходимое для этого. Он создал Свою Церковь, где происходит возрастание верных чад и их созревание для жизни вечной в Царствии Божием. И потому любой вопрос, касающийся Церкви Христовой, ее бытия, истории, следует рассматривать и изучать в контексте этой вечности, для достижения которой Церковь и существует. Но и свою собственную жизнь, и все события, происходящие в мире, следует оценивать с этой же точки зрения, так как, по сути, любое проявление человеческого духа и человеческой деятельности, совершаемое по дарованной Богом свободе, ложится во спасении или во осуждение. Перед человеком всегда открыты два пути: путь жизни и путь смерти. Об этом сказано еще в Ветхом Завете: «Жизнь и смерть предложил Я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое» (2). Напоминанием об этом начинаются некоторые памятники древнехристианской письменности, дошедшие до нас (1). Если человек не идет по пути жизни, он идет по пути смерти. Господь Иисус Христос, придя на землю, сказал: «Я есмь путь и истина и жизнь, никто не может прийти к Отцу, как только через Меня» (3). Но жизнь во Христе как исполнение Его евангельских заповедей исторически складывается в определенных формах. Стремясь жить по Евангелию, люди ищут те условия, при которых им дается полнота бытия во Христе. Так, например, со временем сложились определенные формы подвижничества, которые претворились в монашеское общежитие, в скитнический образ жизни и отшельничество. Но все эти виды подвижничества имеют в своей основе единую духовную суть, созидаются на единых принципах — на принципах Евангелия. И вот, говоря об исихазме, мы должны помнить, что это явление исторического характера. Проявившись под именем исихазм в XIV веке, эта форма подвижничества не была новой в жизни Церкви. Она существовала от начала христианства и со временем сложилась в стройную систему, то явно, то прикровенно влиявшую на все стороны жизни и деятельности человека. Научный интерес к исихазму появился на рубеже XIX—XX вв. Но всерьез занялись его исследованием как явления и как учения только во второй половине XX века. Учеными и богословами ряда стран были опубликованы серьезные исследования, в которых представлены интересные научные наблюдения и выводы. Однако для того, чтобы правильно оценивать это духовное явление, следует избегать ряда распространенных ошибок, которыми грешат, как правило, светские ученые. Вот самая существенная из них, на которую следует обратить особое внимание. Исихазм, несмотря на то что это явление глубоко внутрицерковное, исторически сложившееся в лоне Церкви, часто рассматривается вне Церкви и только с рационалистических позиций. А подход экклесиологический, т. е. церковный, который может осуществить лишь человек воцерковленный, вошедший в Церковь, совершенно игнорируется. Исследователи, живущие вне церковной традиции, изучают исихазм с точки зрения чисто человеческих возможностей и совершенно не учитывают, да и не могут учитывать, действие благодати Божией. Они обращают внимание только на внешнюю форму жизни и подвигов исихастов и считают, что в этом внешнем делании и в особых методах подвижничества заключается сама суть учения исихазма. Но вне православной традиции невозможно во всей полноте изучить, осознать это явление, прикоснуться к нему и тем более невозможно использовать его в реальной жизни и взрастить с его помощью благодатные духовные плоды. Исихазм — это форма подвижничества, которая включает в себя все стороны проявления человеческого духа, это учение о цельном подвижничестве. Сам термин происходит от греческого слова «исихия» (??????), что в переводе означает «покой», «тишина», «отрешенность». Таким образом, «исихаст» в переводе на церковно-славянский язык — «священно-безмолствующий». Так называли подвижников, которые подвизались, следуя этому учению, в XIV веке. К этому же времени относится и одноименное духовно-культурное движение, возникшее благодаря жизни, подвигами и деятельности этих старцев-подвижников — исихастов. Это движение, по сути дела, инициировало духовно-культурный подъем, известный под именем Возрождение, и оказало тем самым сильное и всестороннее влияние на христианское общество как Востока, так и Запада. Запад после известных богословских споров варлаамитов и паламитов (4) полностью отверг исихастское учение, отказавшись тем самым от наследия древней Церкви, и пошел своим собственным духовным путем, результатом которого стала так называемая западная цивилизация, основанная на западном гуманизме. А Византия, южнославянские страны (Болгария с известными исихастскими центрами в Парории (5) и Тырнове, Сербия) и Румыния под влиянием исихастов пережили высокий духовный и культурный подъем, который в Сербии и Болгарии сопровождался также и укреплением государственной мощи. Из Византии и с Балкан исихастское движение в том же XIV веке преемственно перешло на Русь, где также образовались известные исихастские центры; самый ранний из них — Троицкий монастырь преподобного Сергия Радонежского. Хотя сам термин исихазм не использовался, но учение и методы там были исихастские. Одним из таких центров был и скит преподобного Нила Сорского († 1508), в котором старцы подвизались, строго следуя исихастским основам духовной жизни. Да и в каждом поколении христианских подвижников всегда были святые отцы, приводившие в систему учение о духовном делании, преломляя его через свой опыт и являя его миру в доступных понятиях и формах, объясняя его наилучшим образом. XIV же век явился периодом расцвета исихастского учения о духовной жизни. В тот период оно фактически являло собой квинтэссенцию всего Православия. Вторая ошибка в изучении исихазма — буквализм, буквальный подход, заключающийся в следующем. Дескать, раз исихазм это учение о созерцании, следовательно и исследовать его нужно как отдельное явление, отвлеченно, не увязывая с обычной подвижнической монашеской жизнью. Отсюда появилось ложное мнение о том, что есть два отдельных пути подвижничества, мало связанных между собой, — путь деятельной жизни и путь созерцания. А далее следует парадоксальное заключение, что деятельный образ жизни присущ исключительно монастырям общежительного типа и киновиям, а созерцание — это скитский образ жизни. В подобном утверждении отсутствует элементарная логика. Ведь обычно говорят об исихазме как о вершине монашеского делания, говорят о тех духовных плодах, которые стяжали подвижники-исихасты… Но все это не дается сразу или вдруг, без возрастания, без следования по начальным ступеням, без постепенного восхождения на вершину этого делания, где уже и приобретаются благодатные дары Святого Духа. И вот эти-то вершины рассматриваются некоторыми исследователями отдельно, и считается, что исихазм это только созерцание без предварительного многотрудного пути, возводящего к этой вершине. Спрашивается, что же это за высота и почему усвоилось наименование «созерцатели» за достигшими ее? Да потому, что исихасты, в результате своего делания получая благодать Святого Духа, созерцали нетварные Божественные энергии в виде Фаворского света, который видели ученики Господа нашего Иисуса Христа во время преображения Его на горе Фавор. Такое утешение эти подвижники получали от Бога в определенное время, когда они духовно созревали в меру возраста Христа. Не по их воле даровалось им такое утешение от Господа и даже не потому, что они при помощи аскетических упражнений достигали такого блаженного состояния, что могли созерцать Фаворский свет по собственному желанию. Это утешение дается Богом только тогда, когда Он соблаговолит. Эта тайна Промысла Божия. Но приобретение благодати, которую Господь дает человеку, зависит и от самого человека, потому что Господь спасает нас и дает нам дарования не без нас, здесь необходимо деятельное участие с нашей стороны. Однако дать или не дать благодать Святого Духа, то есть высшие духовные дарования, зависит от Бога, Который Сам, «вся, елика восхоте, сотвори» (6). Никто не может распоряжаться Божественной благодатью. В этом тоже есть некая тайна. И здесь исследователи часто допускают еще одну ошибку. Те, кто совершенно не воспринимают благодатной жизни Церкви, говорят, что исихасты путем определенных упражнений и тренировки достигали неких состояний, подобных тем, которых достигали, например, йоги и другие подвижники Востока. Между ними и исихастами проводятся определенные параллели, а порой даже ставится знак равенства. Это совершенно ложная точка зрения. Учение и практика исихастов не имеют никакого отношения к практике индийских йогов и последователей других восточных учений. И наоборот. Исследователей не должно смущать и то, что в определенные периоды при молитве исихастами используются особое положение тела или другие физические действия, помогающие собрать внимание, сосредоточиться… Эти внешние приемы действительно имеют место и призваны помогать духу человека, так как человек — существо психофизическое, или духовно-телесное, между духом и телом которого есть связь и взаимное влияние. Эту связь всегда учитывали исихасты, но эти духовно-телесные упражнения имели второстепенное значение и вовсе не были главными в исихастском делании. Можно даже сказать, что исихасты не придавали этому особого значения, используя внешние приемы как вспомогательное средство. Первый вопрос, которому исихасты в своей практике придавали особенное значение, это внимание человека. Если мы вспомним историю грехопадения, изложенную в книге Бытия (7), и внимательно проследим все этапы его, то обнаружим весьма важные моменты, которые следует четко усвоить, потому что от этого зависит духовная ориентация и дальнейшее наше отношение ко всему происходящему в мире и в человеческом сообществе. Попробуем определить самый существенный момент грехопадения. Бог поселил первых людей в раю и наделил их определенными возможностями, которые зависели от тесной связи с Творцом. Эта связь выражалась прежде всего в том, что они не могли и помыслить себя вне Бога. Все силы человеческой природы, человеческой души находились в гармонии и были направлены на своего Творца, Который являлся для Адама и Евы естественным центром всех их устремлений и вожделений. Весь смысл их жизни заключался только в Боге. И благодаря этому единению они имели такие возможности, которые должны были развиваться и восходить в большее совершенство. Эти возможности и дарования показаны на примере наречения имен животным, которых Господь подводил к Адаму, чтобы он дал каждому из них имя. Дать имя — это указать самый существенный признак твари, то есть проникнуть в самую сущность явления и назвать логос твари. Первый человек видел логосы твари и определял творения, потому что рассматривал все сущее в Божественном свете. Но Богом была дана человеку одна заповедь: не вкушать плодов от древа познания добра и зла. И вот, когда Ева была вблизи запретного древа, враг рода человеческого через змея стал внушать ей сомнительные мысли, пытаясь завладеть ее разумом, чтобы заинтересовать ее чем-то иным помимо Бога. И это ему удалось. После этих внушений Ева вдруг увидела, что плоды древа «приятны для глаз и вожделенны» (8). Предмет вожделения ее стал иной: не Господь, а именно запретный плод. Здесь самый существенный и важный момент грехопадения: произошло перераспределение внимания Евы, она перенесла его с Бога на запретный плод. Произошла, как сказали бы сейчас, ценностная переориентация. Это, собственно, и повлекло за собой отрыв от Бога. И уже как следствие произошло само грехопадение — срывание плода, страх, ложь, непризнание собственной вины… что далее «по наклонной» повлекло за собой и все печальные последствия, с которыми мы имеем дело: извращение человеческой природы и смерть как следствие этого искажения. Люди вдруг обнаружили себя и окружающий мир находящимися вне благодати Божией. И, благодаря этому разрыву, враг рода человеческого — диавол получил власть и возможность прежде всего колебать мыслительную силу человека, воздействовать на него и его внимание и удерживать его в этом состоянии вне Бога. Вот почему исихасты так настаивают на обратном процессе —перераспределении внимания от греховного мира на мир Божественный. И ум наш, и внимание наше должны быть в Боге, мы должны иметь непрестанную память о Боге, постоянно ходить пред Богом. «Не ищи здесь ничего, на земли, кроме Бога и спасения души», — говорят старцы-подвижники (9). RПреподобный Григорий Синаит, который был возродителем этого внутреннего делания в XIV веке, одним из столпов исихазма и виновником духовно-культурного подъема того периода, так говорит об этом: «Исполнителям заповедей свойственно всегда предпочитать всему величайшую родовую заповедь о памяти Божией, гласящую: «Помни Господа Бога твоего всегда» (10). За нарушение ее люди погибли и через нее могут спастись. Забвение Бога вытравляет Божественную память в корне и, затмевая заповеди, выставляет таким образом человека духовно совершенно обнаженным» (11). Эта заповедь лежит в основе всего исихастского духовного делания. Она относится к определяющим и основополагающим моментам учения. Исполнить эту заповедь, достичь внимания, удержать его в Боге и вернутся в то состояние, которое было утрачено во время грехопадения, — в блаженное состояние возможно только с помощью Божией. Если это можно было бы осуществить без Божественного участия, то не нужно было бы Господу Иисусу Христу приходить на землю. В начале статьи уже прозвучали слова Спасителя: «Я есмь путь и истина и жизнь, никто не может прийти к Отцу, как только через Меня». И в Деяниях святых апостолов сказано: «Нет другого имени под небом, кроме имени Иисуса Христа, которым надлежало бы нам спастись» (12). Для спасения, точнее, исцеления человека, возвращения той его целостности, которую он утратил во время грехопадения, нужна благодатная помощь. И она подается человеку благодаря пришествию Спасителя, благодаря тем Его искупительным плодам, которые усвояем мы, находясь в лоне святой Церкви. Начало возвращения к Богу происходит через вхождение в Церковь Христову, через таинство крещения. Поэтому таинству крещения всегда придавалось особое значение, поэтому на нем особенно заостряли внимание отцы-исихасты. Когда подвижник под руководством опытных исихастов начинал свое восхождение, но не имел должных результатов, которые уже ожидались, то всегда возникал вопрос о действительности его крещения. А вдруг его не было или оно было совершено неправильно? Во время таинства крещения происходит всевание благодати Святого Духа. Эта благодать является основой для возрождения человека. Как евангельская закваска, которая должна переквасить все смешения (13), она должна переродить, изменить человека. С помощью этой благодати может произойти совлечение ветхого человека со страстями и облечение его в нового (14), когда человек становится новой тварью во Христе (15). Поэтому в православной церковной традиции таинство крещения всегда совершалось очень тщательно, с полным погружением, с произнесением правильной совершительной формулы и т. п. Также и таинству миропомазания — получению «печати Духа Святого» — также предавалось особое значение. В истории исихастского движения был случай, когда Константинопольский патриарх Каллист, ученик преподобного Григория Синаита, узнав, что в Болгарии совершается крещение в одно погружение, а миропомазание совершается не освященным в патриаршем соборе миром, но взятым от мироточивых мощей святого мученика Варвара, отправил послание с указанием исправить оплошности и наложил запрещение на виновных. Как уже было сказано, вследствие грехопадения произошло искажение человеческой природы, которое повлекло за собой тяготение ко злу и расстройство сил души. Отсюда появились пристрастия к тому, что уводит человека от Бога, и следом — зависимость от временных вредных привычек и развитие их в страсти греховные, которые стали как бы другой природой человека. Они срослись с естеством, искоренение их стало весьма болезненным процессом, и человек своими силами, без благодатной помощи, избавиться от них уже не может. Греховная страсть явилась тем отрицательным началом, через которое воздействует на человека бесовская сила. Поэтому страсти греховные препятствуют восхождению к Богу. Следовательно, борьба со страстями является одним из главных составляющих учения исихастов на подвижническом пути восхождения к Богу. Исихасты четко разделили весь путь жизни человека во Христе на два периода. Первый период начинается с крещения — вхождения в Церковь. Затем совершается восхождение к Богу через очищение от греховных страстей и приобретение христианских добродетелей силою и действием тех таинств, которые установил Господь, в первую очередь таинств покаяния и причащения, а также с помощью тех аскетических упражнений, которые были четко разработаны исихастами. Этот путь подвижничества называется «деянием», или «деятельным путем», по-гречески ??????? (праксис). Второй период — созерцание, по-гречески ?????? (феория) (16). Без первоначального периода невозможно приступить к созерцанию, которое возводит к Богу. Это очевидно и понятно. Преподобный Иоанн Лествичник учил: «Никто из тех, которые подвержены раздражительности и возношению, лицемерию и памятозлобию, да не дерзнет когда-либо увидеть и след безмолвия» (17). Если обратиться к исихастским источникам, и в первую очередь к творениям преподобного Григория Синаита, то увидим подтвержение этого (18). Это утверждают и подвижники, жившие незадолго до нашего времени. Афонский старец-духовник иеросхимонах Иероним (Соломенцов) советовал «сперва в общежитии обучиться побеждать страсти и помыслы и потом, вооружившись благословением старческим, пойти в пустыню, придерживаясь во всем совета своего путеводителя» (19). Русский ученый, исследователь древних манускриптов архимандрит Порфирий (Успенский) в Иверском монастыре нашел одну рукопись XIV века, имеющую прямое отношение к исихастскому деланию. Она представляет собой конспект, который составляли исихасты для себя, определяя вехи и ступени своего восхождения, чтобы всегда иметь его перед собой для напоминания. В этой рукописи, которую отец Порфирий опубликовал на греческом языке (20), обозначены принципиальные основы исихастского делания. Сами исихасты для себя намечают четыре главные дела: 1-е дело, начинающих, — ослаблять страсти; 2-е дело, преуспевающих, — заниматься псалмопением; 3-е дело, преуспевших, — терпеть в молитве; 4-е дело, совершенных, — пребывать в созерцании. Исихастом является уже тот, кто ступил на этот путь, имея правильную ориентацию и память о Боге вкупе со стремлением достичь единения с Богом или обожения — стать богом по благодати. Так начинается по-степенное — по ступеням — восхождение к Богу. О первой ступени уже было сказано: это крещение и все, что связано с ослаблением страстей и их искоренением. Второе делание — псалмопение, и ему также придается большое значение. Прежде всего потому, что Псалтирь — это книга Священного Писания. Об очистительной силе Священного Писания свидетельствовал Господь наш Иисус Христос: «Вы уже очищены чрез слово, которое Я проповедал вам» (21). «Даже хотя бы ты не разумел силы Божественных слов, приучай, по крайней мере, уста произносить их, — поучает святитель Иоанн Златоуст, — язык освящается этими словами, если они произносятся с усердием» (22). То есть эти слова благотворно действуют непосредственно на душу любого человека, даже если человек и не понимает содержания и не усваивает его. В Псалтири повторены заповеди Божии, которые столь необходимы для праведной жизни. Святитель Афанасий говорил: «В словах этой книги измерена и объята вся жизнь человеческая, все состояния души, все движения мысли» (23). Поэтому человек, изучая Псалтирь, находит ответы на все свои жизненные вопросы. И так как Псалтирь очистительно воздействует на душу, то новоначальному сразу же по поступлению в обитель предлагалось выучить несколько псалмов, а также регулярно читать Священное Писание Нового Завета. В дальнейшем вся Псалтирь выучивалась наизусть. Псалмопение, которым занимались исихасты, — это такое чтение Псалтири, которое помогает удерживать внимание на словах молитвы. По учению святых отцов, ум надо держать бес-цветных и без-образным и заключать в слова молитвы. Для достижения этого использовались некоторые внешние приемы. Следили, чтобы само чтение было ровным и без остановки, потому что часто, по действию диавола, отвлечение ума происходит в момент паузы между произносимыми словами. Такой прием непрерывного, ровного, без интонационных выделений чтения помогает удерживать ум во внимании. Третье делание — терпеть в молитве. Это внутреннее молитвенное делание, прежде всего Иисусова молитва, где ум заключается не в словах псалмов, а в словах «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго». Когда внимание удерживается в словах и сосредоточивается в сердце человека и таким образом возносится к Богу, то это такой молитвенный вопль, который попаляет еще остающиеся на этом уровне страсти и возводит человека в состояние созерцания. Но состояние созерцания — четвертое делание — достигается тогда, когда наступает период бесстрастия, и он характеризуется, по определению святых отцов, даром слез. Этот первый дар дается как признак того, что греховные страсти уже не имеют силы и сменились христианскими добродетелями. Тогда добродетель становится качеством души, что и требуется тому, кто желает достичь обожения, получить свою часть в Царстве Божием и наследовать жизнь будущего века, о чем написано в Священном Писании: «Не видел того глаз, не слышало ухо и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (24). 1. См., например: Учение 12 апостолов (Дидахи) // Раннехристианские отцы Церкви: Антология. Брюссель, 1978. С. 16. 2. Второзаконие, 30: 19. 3. Евангелие от Иоанна, 14: 6. 4. Варлаамиты — последователи монаха Варлаама из Калабрии (район в Южной Италия, где долго сохранялось православие), который, основываясь на учениях Абеляра и Фомы Аквинского, распространял в Византии идеи рационализма и агностицизма. Осужденный Константинопольскими соборами в 1341, 1347 и 1351 гг., он уехал в Италию, принял католичество, был учителем Петрарки и через него Боккаччо, получил епископский сан и с успехом проповедовал свои воззрения, став таким образом одним из идеологов европейского Возрождения. Паламиты — последователи святителя Григория Паламы († ок. 1360), афонского монаха, впоследствии архиепископа Фессалоникийского, закрепившего учение исихастов в ясных и четких богословских понятиях. Главным в исихастских спорах варлаамитов и паламитов, в которых столкнулось западное и восточное мировоззрение, был вопрос о возможности познания человеком непознаваемого Бога и возможности реальной, а не абстрактной, или воображаемой, встрече с Ним лицом к лицу. Паламиты, основываясь на духовном опыте апостолов — свидетелей Преображения Господня — и последующих православных подвижников, доказывали возможность частичного познания Бога в Его энергиях (действиях). 5. Парория — местность в северной части Фракии, возле самой границы между Византией и Болгарией. 6. Псалом 113: 11. 7. См. Бытие, 3: 1—24. 8. Бытие, 3; 6. 9. Великая стража: Жизнь и труды блаженной памяти афонских старцев иеросхимонаха Иеронима и схиархимандрита Макария. Кн. 1: Иеросхимонах Иероним, старец-духовник Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря. М., 2001. С. 520. 10. Второзаконие, 8: 18. 11. Григорий Синаит, преподобный. Творения. М., 1999. С. 12. 12. Деяния святых апостолов, 4: 12. 13. Евангелие от Матфея, 13: 33: «Иную притчу сказал Он им: Царство Небесное подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло все». 14. См. Послание к колоссянам, 3: 8—10: «А теперь вы отложите все: гнев, ярость, злобу, злоречие, сквернословие уст ваших; не говорите лжи друг другу, совлекшись ветхого человека с делами его и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его». 15. См. Второе послание к коринфянам, 5: 17. 16. ?????? — этот греческий термин объединяет такие значения, как: наблюдение; созерцание, размышление; учение, теория. 17. Иоанн Лествичник, преподобный. Лествица. Сергиев Посад, 1908. С. 237. 18. См., например: Григорий Синаит, преподобный. Творения. С. 48, 65, 86—87. 19. Великая стража. С. 486. 20. Порфирий (Успенский), епископ. Восток христианский. Афон: История Афона. СПб., 1892. Ч. 3, отд. 2. С. 609—615. 21. Евангелие от Иоанна, 15: 3. 22. Цит. по: Петр (Пиголь), игумен. Псалтирь в жизни православных христиан // Даниловский благовестник. М. 1991. № 1. С. 50—51. 23. Духовная беседа. 1872. № 27. С. 40. 24. Первое послание к коринфянам, 2: 9. Игумен Петр (Пиголь) - кандидат богословия, первый проректор Российского православного университета святого апостола Иоанна Богослова (Опубликовано в журнале "Философские науки". М., 2005. Вып.2. С.59-71). PAGE PAGE 7