Виктор Алымов
ЛЕКЦИИ ПО ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛИТУРГИКЕ
К
списку лекций
АПОСТОЛЬСКОЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ (2. ЛИТУРГИЧЕСКИЕ ЭЛЕМЕНТЫ)
1. ОБРЯДНОСТЬ
В прошлый раз мы с вами анализировали самое первое упоминание об
апостольском богослужении (1 Кор. X, 16-17 и XI, 20-34),
относящееся к 55 г., т. е. к середине I века. Мы выяснили,
что апостольское богослужение было точным воспроизведением Тайной
вечери, которая в свою очередь генетически связана с ритуальной
иудейской трапезой. Даже называлось это "хлебопреломлением"
или "агапой" (буквально "вечерей любви"). И таким
образом, собственно Евхаристия была включена в общую трапезу. По
ходу её совершалось благословение и преломление евхаристического
хлеба, а затем пускали вкруговую чашу с евхаристическим вином.
Какая-либо обрядовая обстановка и литургический чин, естественно,
отсутствовали. Не было даже престола (жертвенника) и
участники возлежали (!) вокруг обычного стола, как это изображает
фреска "Преломление хлеба" из римских катакомб св. Прискиллы (рубеж
I и II вв.). Прот. Горский так описывает её:
"За полукруглым столом возлежат шесть участников вечери, а по
правую сторону стола помещается бородатый мужчина, преломляющий
хлеб. У его ног стоит чаша и два блюда: одно – с двумя рыбами,
другое же – с пятью хлебами." (Горский "Древне-христианская
практика причащения св. Тайн" Серг. Посад. 1914, с.-7). Т. о.
вся агапа проходила в обычном триклинии. Верующие получали хлеб из
рук предстоятеля прямо в свои руки, а потом поочереди отпивали из
чаши.
2. ПРОПОВЕДЬ
Из-за этой неразвитости обряда, основное место в богослужении
занимала проповедь (как сейчас у протестантов). Апостолу Иакову даже
приходилось бороться со словоохотливыми проповедниками (Иак.
гл. III). В этой связи уместно вспомнить и другой эпизод,
относящийся к 58 г. Возвращаясь из своего III путешествия,
апостол Павел останавливается в Троаде. Путевой журнал миссии так
рассказывает об этом:
"В первый же день недели, когда ученики собрались
для преломления хлеба, Павел.... беседовал с ними и продолжал
слово до полуночи. В горнице где мы собрались было довольно
светильников. Во время продолжительной беседы Павловой, один
юноша, именем Евтих, сидевший на окне, погрузился в глубокий сон,
и пошатнувшись сонный упал вниз с третьего этажа... Павел, сошед,
пал на него и, обняв, сказал: не тревожьтесь; ибо душа его в нем.
Взошед же и преломив хлеб и вкусив, беседовал довольно, даже до
рассвета, и потом вышел" (Деян. XX, 7-11).
Из этой, видимо, дневниковой записи мы узнаём довольно много
подробностей:
- Богослужение происходит ночью.
- "В первый же день недели", т. е. в ночь на
воскресенье.
- "В горнице", расположенной на третьем этаже и
освящённой многими "светильниками". Она не очень велика,
т.к. слушателям тесно, и один юноша даже сидит на подоконнике.
Такие верхние горницы в греческих домах обычно служили столовыми.
- "Преломление хлеба" (конечно, с молитвами, которые не
упомянуты) составляет лишь небольшой эпизод в многочасовой
"беседе", причём речь шла о вопросах настолько сложных, что
какой-то нелюбопытный юноша заснул и упал.
Разумеется уж мы бы не заснули, а отдали бы пол жизни, чтобы
послушать Павла. О чём он мог говорить? Об Учителе, которого никогда
не видел? Об Его учении?
Так обычно и думают, забывая о том, что Павел здесь не
апостольствует, а литургисает в уже сформированной общине. Да и
когда он апостольствует, Павел нигде не говорит: "Мы проповедуем
учение Христа". Нет! Он говорит: "Мы проповедуем [самого]
Христа Распятого, для Иудеев соблазн, а для эллинов Безумие"
(1 Кор. I, 23).
В этом кардинальное отличие христианства от всех других учений,
например от буддизма. Будда спасает от незнания и спасает своим
учением. Христос спасает от смерти и спасает Своим крестом.
Чувствуете разницу? Так что Павел говорил, конечно не об учении, а
об искупительном крестном подвиге, продолжением которого является
Евхаристия. Ведь только через Евхаристию мы приобщаемся к Искупителю
и Его победа над грехом и смертью становится нашей.
Евхаристические беседы ап. Павла – это совершенно особое
литургическое богословие. Достаточно напомнить его знаменитую
доксологическую формулу, которая вошла во все последующие литургии:
"Благодать Господа нашего Иисуса Христа, любовь Бога и Отца и
причастие святого Духа..." (2 Кор. XIII, 13). (А ведь
это сказано за три века до формирования тиринитарного догмата!).
Приведённый выше эпизод с Павлом поучительно сравнить с отрывком
Иак. II, 2-5, который, говоря о христианском богослужении
иерусалимской Церкви рисует типичную картину синагоги – уставленной
скамьями, с креслами впереди для почётных посетителей и с
распределением молящихся по достатку. Ап. Иаков даже начинает своё
поучение словами: "Если в собрание..." (буквально
синагогу, славянское "сонмище"). Но ап. Павел в своей
проповеди среди язычников оторвавшийся от синогогальных стереотипов
уже именует свои собрания экклесия (т. е.
"Церковь"). Именно с апостола Павла начинает развиваться
собственно христианское богослужение I века!
Посмотрим, нельзя ли найти у него ещё каких-нибудь ценных
подробностей.
3. ЧТЕНИЯ
Прежде всего именно с Павла идёт традиция чтения в Церкви
апостольских посланий (до этого, очевидно, читали только
пророчества). Павел уже в первом своём письме к Фессалоникийцам
(51 г.) просит: "Заклинаю вас Господом прочитать сие
послание всем святым братьям" (1 Фес. V, 27). К
Колосянам: "Когда это послание прочитано будет у вас, то
распорядитесь, чтобы оно было прочитано и в Лаодикийской церкви; а
то, которое из Лаодикии, прочитайте и вы." (Кол. IV,
16).
4. ГИМНОГРАФИЯ
Далее Павел отмечает, что в его Церквах уже развивается какая-то
гимнография:
"...научайте и вразумляйте друг друга псалмами, славословием и
духовными песьнями; во благодати воспевая в сердцах ваших
Господу" – пишет он (Кол. III, 16) – "Назидая самих себя
псалмами и славословием и песнопениями духовными" (Эф. V,
19).
Понятно, что пели псалмы по иудейскому обычаю. В Евангелии от
Матфея сказано, что сразу после Тайной вечери апостолы (а может быть
и Сам Христос!) "воспевши пошли на гору Елеонскую"
(Мф. XXV, 30). Павел пишет коринфянам: "Когда вы
сходитесь, у каждого из вас есть псалом ..."
(1 Кор. XIV, 26).
Но что такое – "славословие" и "духовные
песни"?
Своему ученику Тимофею, поставленному во главе Эфесской Церкви,
Павел пишет: "Итак, прежде всего прошу совершать молитвы,
прошения, моления, благодарения за всех человеков..."
(1 Тим. II, 1). Вероятно, это и есть "славословия"
в широком смысле. (При этом я не исключаю и славословия в
узко-специальном смысле, т. е. ангельского гимна: "Слава в
вышних Богу...", хотя предание относит его к началу II
века).
Нет сомнения, что уже апостолы читали молитву "Отче наш".
А если мы учтём, что у первохристианских писателей "хлеб наш
насущный" – это хлеб евхаристический, то можно предположить, что
молитва Господня читалась во время хлебопреломления. Другие
"молитвы" были, очевидно, спонтанными, ибо сказано, что они
рождались "в сердцах... Господу". Иудеи читали свои молитвы
особым образом, слегка нараспев (т. н. лага) – очевидно,
этот обычай перешёл и к апостольским общинам.
Но самое интересное, что помимо псалмов и молитв Павел говорит о
"духовных песнях" т. е. уже собственно гимнах
Новозаветной Церкви. И самое замечательное, что мы знаем эти гимны,
потому что гимны первохристианских общин вошли в Евангелия (и
фрагменты их в Апокалипсис). Так евангелист Лука, ученик Павла,
помещает в начале своего Евангелия т. н. "Песнь
Богородицы" (Лк. I, 45-55) и "Песнь Захарии"
(Лк. I, 68-79). И по размеру и по образности это именно
песни:
ПЕСНЬ БОГОРОДИЦЫ
"Величит душа моя Господа,
и возрадовался дух
мой
о Боге Спасе Моем..."
Мы до сих пор поём этот гимн перед 9-й песнью канона Утрени. (Но
к каждому стиху прибавляем величание: "Честнейшую Херувим и
славнейшую без сравненья Серафим..." благодаря чему Песнь
Богородицы называется у нашем Уставе "Честнейшую").
ПЕСНЬ ЗАХАРИИ
"Благословен Господь Бог Израилев,
что посетил
народ свой
и сотворил избавление ему
и воздвиг рог спасения
нам
в дому Давида, Отрока Своего ..."
Эту песнь мы не используем, а католики поют её у себя на Утрени.
Теперь мы знаем, что "рог спасения" это апофатическое
указание на Христа-Агнца. Для иудео-христианской гимнографии очень
характерна эта Ветхозаветная образность, идущая от псалмов
Давидовых, наименование Израиля, Давида и Иисуса "Отроками"
Божиими, нарочитое сближение их (что мы увидим в "Дидахи"
– последнем памятнике иудео-христианской эпохи).
А вот фрагменты апостольской гимнографии из Апокалипсиса:
- "И поют песнь Моисея, раба Божия, и песнь Агнца,
говоря:
-
- Велики и чудны дела Твои,
- Господи Боже Вседержитель!
- Царь святых!
- Кто не убоится Тебя, Господи,
- и не прославит имени Твоего?
- Ибо Ты един свят.
- Все народы придут и поклонятся пред Тобою,
- ибо открылись суды Твои."
- (Откр. XV, 3-4)
- Аллилуия!
- Спасение и слава,
- и честь и сила Господу нашему,
- ибо истинны и праведны суды Его!
- Аминь! Аллилуия!
- Хвалите Бога нашего,
- Все рабы Его и боящиеся Его,
- малые и великие.
- Аллилуия!
- Ибо воцарился Господь Бог Вседержитель.
- Возрадуемся и возвеселимся
- и воздадим Ему славу;
- ибо наступил брак Агнца,
- и жена Его приготовила себя.
- И дано было ей облечься
- в виссон чистый и светлый;
- виссон же есть праведность святых.
- Блаженны званные
- на брачную вечерю Агнца!
- (Откр. XIX, 1-9).
Эта "Жена Агнца" – конечно, Церковь. И это вполне могли
петь на первохристианской вечере. Эти гимны и сейчас заставляют наши
сердца замирать в каком-то священном трепете, потому что мы ощущаем
в этом разорванном вдохновенном синтаксисе экстатическую
духоносность первохристианской агапы.
Но кому-то из вас (особенно тем, кто видел богослужения Билли Джо
Доггерти и прочих) они могут показаться черезчур "протестанскими".
Дело в том, что протестантизм и был попыткой возврата к
первохристианской экстатичности. Но так как Дух был уже утрачен и
заменён психологической взвинченностью, то вылилось всё это в
колоссальное опошление первохристианства. Это, конечно, уже не
первохристианство, а "американство".
А вот в германской лютеранской общине "Gnadenthal" мы со
студентами наблюдали довольно удачную и органичную попытку
реконструкции первохристианской агапы. У нас в Православной Церкви
подобные попытки предпринимает московская община отца Георгия
Кочеткова. Но об этом позже.
А сейчас коснёмся наиболее спорного феномена апостольского
богослужения – дара говорения "в Духе", "на языках",
который в науке называется глоссолалия.
4. ГЛОССОЛАЛИЯ
Этот духовный дар был получен в день Пятидесятницы и
обнаруживался только в богослужебных собраниях. Именно в этой
плоскости его и следует рассматривать (а не как сверхъестественные
переводческие способности. Иначе зачем бы нужен был ап. Петру
греческий переводчик Марк?). Ап. Павел обладал этим даром, но
предостерегал от злоупотребления им (1 Кор. XIV, 10).
Первые слушатели апостолов воспринимали госсолалию, как внезапное
устранение разделяющих человечество языковых и национальных границ.
Но это был лишь вторичный эффект, пророчески указующий на будущее
благодатное единение человечества во Вселенской Церкви. Не забудем,
что у разделённых расколом коринфян и глоссолалия выраждалась,
становилась непонятной для слушателей и нуждалась в особом даре
истолкования (1 Кор. XII, 10, 30).
Как осмыслить все эти факты? Проф. литургики М. Скабалланович
выдвинул следующую остроумную теорию:
"Глоссолалия была стихийной попыткой создания
вселенского богослужебного языка... Это мета-язык
первохристианства, который превосходил языки отдельных народов и
возможно был синтетическим языком, а не только свидетельством
экстатического возбуждения и молитвенным даром" ("Толковый
Типикон" т.I, Киев, 1910, стр. 36-39).
Следы этого метаязыка остались в современной литургической жизни.
Таковы, например, возгласы:
Премудрость! – (греч. .....), указывающий на особенную
важность момента.
Мараната! – (сир. Мар – Господь + ана – наш
+ та – приди).
Аминь – (евр. "Да будет") и в особенности:
Аллилуйя – (евр. "хвалите Бога"), которое, согласно
Апокалипсису, по окончании земной истории, станет небесной песнью
вечности (Откр. XIX).
"Кроме аминь, это единственное еврейское
выражение, которого не дерзнула коснуться рука переводчика,
оставив его в тех звуках, в которых оно вдохновлено Богом. От него
веет поэтому духом глоссолалической таинственности, вызывающей
приминение его, например, в таинстве Крещения ..." ("Толковый
Типикон", т.III, с 24).
Впоследствии Церковь не раз пыталась вернуться ко всеобщему
богослужебному языку. Это нашло выражение в латинизации Западного
богслужения и в нашем церковно-славянском, который никогда не был
разговорным, но является особой "священной" формой языка. Сторонники
перевода нашего богослужения на современный русский язык не
учитывают этой сакральной функции языка (в том смысле, в котором мы
говорим, например, о языке иконы).
Но вернёмся к апокалипсису – нашему последнему источнику,
говорящему о богослужении конца Апостольского века (Апокалипсис
датируется 95 г.).
5. БОГОСЛУЖЕНИЕ ПО IV гл. АПОКАЛИПСИСА
IV глава Апокалипсиса
содержит очень важное в литургическом отношении видение, из которого
явствует, что богослужение, совершаемое на земле есть лишь прорыв
сквозь время к тому единственному и вневременному богослужению,
которое Вселенская Церковь (в том числе и все силы бесплотные!)
совершает на небе:
"И тотчас я был в духе (т. е. в состоянии духовного
экстаза) и вот престол стоял на небе, и на престоле был
Сидящий...". Сидящий не назван по имени и никак не описан, т.к.
это Первое Лицо Св. Троицы, Личность всецело трансцендентная,
которая может только указываться бессловесным мистическим жестом
апофатического богословия. Или обозначаться сравнением с
драгоценными камнями: "И Сей Сидящий видом был подобен камню
яспису и сардису; и радуга вокруг престола, видом подобная
смарагду." Камни эти в иудео-христианской символике – всё те же
"Урим и Туммим" (Исх. XXVIII, 30); буквально – "Свет
и Совершенство", а радуга является знамением милости Божией, как
это было после Потопа при заключении Общего Завета с Ноем.
"И вокруг Престола двадцать четыре престола; а на престолах
видел я сидевших двадцать четыре старца, которые облечены были в
белые одежды и имели на головах своих золотые венцы".
Несомненно, что белые одежды есть знак чистоты и святости, а
венцы – знак победы над искушениями. Сами же 24 старца в
контексте иудео-христианских представлений могут быть только
образами всего прославленного человечества, как В-Заветного (по
числу 12-ти колен израилевых), так и Н-Заветного (по числу 12-ти
апостолов). Но в контексте самого Апокалипсиса эти старцы в коронах
суть ещё и "Царственное священство" (Ср. Апок. I, 6: "И
соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу...").
А так как земная Церковь рассматривается отныне в качестве иконы
небесной Церкви, то мы обязаны спросить:
Кто соответствует в земной Церкви конца Апостольской эпохи
небесным священнодействующим старцам?
Само слово "старец" по гречески читается
"пресвитер". Прот. Николай Афанасьев так и пишет: Троны
старцев – пресвитеров Апокалипсиса соответствуют седалищам
пресвитеров, как предстоятелей Евхаристического собрания... В
Евхаристическом собрании престолы старцев занимали пресвитеры, а
престол Сидящего занимал старейший или первый пресвитер".
("Церковь Духа Святого" стр. 182; 235).
Этот первый пресвитер очень скоро станет епископом. Но, как мы
знаем, в I веке епископов ещё нет. Нет и священников (они появятся
только в IV веке). Нет вообще антитезы "священники" и
"миряне", ибо все члены народа Божиего обладают
царственно-священническим достоинством. Это достоинство они получают
в таинстве крещения и особенно в таинстве миропомазания. Но не
забудем, что таинства Священства ещё нет! А что же есть? Есть особое
служение предстоятельства. И только.
Давайте вспомним, кто по апостолу Павлу совершает богослужение
(1 Кор. XII, 28,30; Еф. IV, 11)?
Совершителями богослужения являются:
- Апостолы, но главная функция их служения – основание Церквей.
Кроме того после гонения Нерона (
 67) большинство из них погибло. Остались:
- Пророки, т. е. "говорящие в Духе", имеющие особый
дар откровения. ("Дидахи" прямо пишет: "Пророки суть ваши
архиереи").
- Учители, т. е. имеющие харизму благодатного учительства
(ср. с последующими "старцами"). Ещё Ориген ставит их
наравне с пресвитерами. И вполне вероятно, что пресвитеры, как
таковые произошли именно от учителей.
Они имели дар слова, они учительствовали во время синаксиса
(Литургии оглашенных) и вполне логично, что они же возглавляли народ
Божий приносящий благодарение. Ибо в Апостольский век благодарение
приносил весь Народ Божий, как имеющий священническое достоинство.
Преломлял же хлеб и подавал чашу старейший – пресвитер.
Итак, мы можем воотчию представить себе теперь Евхаристическое
собрание конца I века:
Агапа уже завершилась.
Первенствует старейший пресвитер, который сидит на тронном
возвышении (и с него же учительствует). Справа и слева от него
"седалища", т. е. места сослужащих пресвитеров, которые
распологаются полукругом. Перед ним уже оформившийся "Жертвенный
престол" и семисвечник:
"И семь светильников огненных горели перед престолом, которые
суть семь духов Божиих" (указание на третью ипостась св. Троицы
и семь даров Духа. Ср. Ис. XI, 2).
"И перед престолом море стеклянное, подобное кристаллу..."
так преобразилась в небесах небес Ветхозаветная по происхождению
умывальница для священников (и сейчас ещё православный архиерей и
католический священник умывают руки перед Евхаристическим
служением).
Далее описаны ангельские животные в виде шестикрылых серафимов
"исполненных очей", которые являются также эмблемами 4-х
евангелистов (Телец – Луки; Лев – Марка; Орёл – Иоанна; Человек
Матфея). И животные и старцы "Воздают благодарение",
т. е. совершают Евхаристию. Но самое замечательное, что они при
этом поют:
"Свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель...". Вот вам и
будущая Трисвятая песнь или как говорят католики Sanctus.
Около 120 г. шестой папа римский Сикст I введёт эту песнь в
состав Евхаристической молитвы. И ныне она существует во всех чинах
литургии, отделяя т. н. Префацию (благадарение) от
Анамнесиса (Воспоминания).
Таким образом к концу I века уже начинает складываться т. н.
Евхаристический канон.
6. ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ ЛИТУРГИЧЕСКИХ ЭЛЕМЕНТОВ
И в заключение нашей лекции мы уже можем попытаться
реконструировать чинопоследование апостольской литургии конца I
века:
1. Пение псалмов, а возможно и гимнов. – 1 Кор. XIV,
26
2. Чтение Свящ. Писания – 1 Кор. XIV, 26
3. Поучения (или Проповедь) пресвитеров – 1 Кор. XIV,
26
3а. Высказывания пророков и рассуждения – 1 Кор. XIV,
29.
4. Молитвы о себе и всём мире – 1 Тим. II, 1-2.
5. Благодарение Бога и хлебопреломление.
6. Преподание Св. Даров под обоими видами.
Я не утверждаю, что эта последовательность элементов соблюдалась
каждый раз неукоснительно. 1-й, 3а и 4-й пункты могли блуждать
практически по всей литургии. Но в целом схема тяготела именно к
этим опорным точкам, подтверждение чего мы увидим в следующих
лекциях.
Далее |
