Политологи об "охоте на мэров": "Все понимают, что такое политический
заказ"
Уже более девяти месяцев ведётся уголовное дело против Александра
Морозенко. Мы уже не раз говорили, что оно носит заказной характер.
Причём в ситуации Александра Морозенко находятся десятки руководителей
муниципальных образований. Все эти уголовные дела словно
близнецы-братья. В основном используются две статьи УК для возбуждения
уголовного преследования - превышение должностных полномочий и
нецелевое использование бюджетных средств. Заводятся эти дела, как
правило, через два-три года после якобы имевшегося преступления. Ниже мы
публикуем материал, в котором сделана попытка проанализировать, за что
и, главное, почему объявлена "охота" на руководителей муниципальных
образований. Публикуется с сокращениями.
Михаил Гундарин, кандидат философских наук: "Губернаторов теперь принято
присылать "сверху", они же в свой черёд предпочитают назначать "своих"
сити-менеджеров. Роль городских дум и глав городов при этом оказывается
не слишком завидной: их функции всячески усекаются и сужаются, порой
искусственно. Причём мэры сейчас остались последними выборными
чиновниками в системе исполнительной власти. Их напрямую поддерживают
жители городов, отдавая свои голоса. Но, несмотря на это, именно мэры
наиболее часто подвергаются уголовным преследованиям. Почему?"
Волну уголовных дел, заведённых на мэров крупных российских городов,
которая началась в 2006 - 2007 годах, российские политологи уже
окрестили "репрессивной кампанией". Главные приметы дел против
градоначальников: одни на всех уголовные статьи о превышении и
злоупотреблении должностными полномочиями и политическая подоплёка дела
- под следствием оказались исключительно оппоненты губернаторов. Стал
ли закон инструментом в политической борьбе?
Алексей Бинецкий, доктор политических наук: "Причины нужно искать,
прежде всего, в политической плоскости. После того как губернаторов
стали назначать, позиции мэров стали более уязвимыми. Глав регионов
теперь легитимизирует Президент, что придаёт им куда больше веса на
федеральном уровне и в силовых структурах. В части регионов
губернаторами при этом стали не выходцы из местной политической элиты, а
"варяги", что также привело к переменам на политическом поле. Все эти
факторы и привели к обострению отношений между выборными мэрами и
губернаторами, к которым традиционно примыкает и местная номенклатурная
элита, имеющая сильнейшее влияние на правоохранительные органы. Причём
этот процесс не утихает. Примеров громких уголовных дел можно вспомнить
немало: достаточно упомянуть мэра Орла Александра Касьянова, мэра
Архангельска Александра Донского, до сих пор слушается дело мэра Томска
Александра Макарова. И это - только в крупных городах - центрах
субъектов Федерации. А "охота на мэров" идёт не только в них. Вот
статистика за один 2008 год: своих постов лишились главы 81
муниципального образования, из них только шесть сменили место работы, 21
- ушёл по собственному желанию. А на 54 глав муниципальных образований
заведены уголовные дела, причём 32 из них обвиняются по статье 286 УК РФ
("Превышение должностных полномочий")".
М. Г. Получается, все российские города живут по-своему, но мэров в них
преследуют одинаково.
А. Б. Да, это так. Как правило, прокуратура применяет две статьи:
превышение должностных полномочий и злоупотребление должностными
полномочиями. Они дают следствию значительную свободу в поиске
доказательств своей позиции, и начинаются обыски, причём не только там,
где, казалось бы, следует искать улики, но везде: в личных домах глав
городов, у их родителей и детей. Понятно, что половина этих
"следственных действий" совершается с одной целью - оказать
психологическое давление на главу города, манипулировать им, управлять
ситуацией.
М. Г. Почему же мэры так часто попадают под удар? Понимаю, это несколько
наивный вопрос, но неужели невозможно управлять городом, не нарушая
никаких законов?
, находится в процессе совершенствования. Приватизация муниципального
имущества, земельные отношения - вот самые популярные сферы, где
прокуратура "находит" нарушения законов. А ведь и то и другое вошло в
нашу жизнь совсем недавно. Во-вторых, в своё время много шуму наделал
отчёт Счётной палаты Российской Федерации, где был зафиксирован такой
вывод: реальные потребности муниципальных образований в финансах
покрываются из бюджета в лучшем случае на 50 %. Жёсткие рамки, не так
ли? И в этих условиях мэром и структурами администрации принимаются
сотни решений в месяц. Часть из них ситуативные, часть принимаются
исходя из опыта решений данного вопроса в этом регионе.
М. Г. Безусловно, сложность такой управленческой работы понимают все. Но
не поэтому ли законодательство даёт прокуратуре право принимать самое
активное участие в надзоре за законотворческой деятельностью и контроле
решений исполнительных органов? Это ведь нормальный рабочий процесс,
когда каждый делает своё дело. Мы знаем, что прокуратура может и
опротестовать решение, и добиться его корректировки. В общем, следит за
ситуацией, не даёт ей выходить за рамки закона.
А. Б. ...Но в реальности всё происходит немного не так. Посмотрите на те
уголовные дела, которые прогремели на всю страну. В них прокуратура
начинает проверять факты лишь спустя несколько лет. Прошлым летом
вынесли приговор мэру Орла Александру Касьянову: его признали виновным
после того, как "внезапно вскрылись" факты уклонения от налогов в 2004
- 2005 годах. Преследование мэра Рязани Петра Маматова началось с
расследования его действий в 1998 - 1999 годах. Мэра подмосковного
Королёва Александра Морозенко обвинили в нецелевом расходовании
бюджетных средств, "обнаружив", что в городе не велось строительство
дома для молодых специалистов. На момент возбуждения уголовного дела
стройка не только была на два года заморожена из-за археологов, которые
обнаружили на месте будущего здания древнюю стоянку, но даже
возобновлена, и дело шло к новоселью.
Цель у всех этих процессов одна: довести дело до суда любой ценой и там
уже добиться любого, пусть даже самого незначительного приговора,
который тем не менее не позволит человеку занимать выборную или
государственную должность в течение нескольких ближайших лет, что
исключает его из политических раскладов в регионе.
М. Г. То есть прокуратура "спохватилась" не тогда, когда следовало, а
после того, как появилась в этом политическая необходимость...
А. Б. ...И одно дело, если она просто "спохватилась". Другое - когда
она начинает пересматривать собственные решения, менять мнение на
противоположное, отвергать собственные же тезисы. То есть как бы ты ни
соблюдал закон и ни работал совместно с надзорными органами, если надо
будет - нарушения найдутся. Ещё хуже то, что трудно рассчитывать и на
объективность суда: там тоже люди работают, у них дети, семьи. Все
понимают, что такое политический заказ и как это - выступать против
губернатора и его приближённых.
М. Г. Типичный сценарий начала политического дела понятен и известен:
прокуратура достаёт старые дела, начинает проверки и массовые обыски.
Каковы ваши наблюдения как специалиста в уголовном праве - что
происходит дальше?
А.Б. Как правило, далее следуют санкции против главного фигуранта.
Прокуратура требует изменить меру пресечения для главы городской
администрации: от подписки о невыезде до ареста и содержания в СИЗО. И
выбор меры пресечения тоже определяется не законом, а необходимой
степенью давления на человека. Так, например, вы наверняка знаете, что
бывший мэр Томска Александр Макаров был арестован и затем успешно
оспорил это решение в Европейском суде по правам человека. Но даже это
не сразу повлияло на изменение меры пресечения, и в общей сложности он
провёл в СИЗО более двух лет, а его дело слушается в суде до сих пор.
